Высокая аренда квартиры, высокие коммунальные платежи, трудности легализации, социальная адаптация и поиск работы — это все будни беженцев и эмигрантов. Пропаганда частенько любит козырнуть тем, что никому мы, белорусы, в Европе не нужны, да еще с такими проблемами, мол, возвращайтесь на родину, причем ползком. На эти призывы тоже есть конкретный ответ: «Лучше пахать на стройке в Вильнюсе, чем жить в стране Лукашенко». Почему — объясняет Анна Златковская, которая два года назад сбежала из Беларуси в Литву от возможного уголовного преследования.
Анна Златковская
Когда пишешь тексты, высказывая свое мнение, иногда рискуешь скатиться в обобщения. От них обычно веет пафосом и желтизной. Поэтому я расскажу свою историю, ну и упомяну близких мне людей, точку зрения которых я знаю. А выводы каждый из вас сделает сам.
Вынужденно бежав из Беларуси, опасаясь репрессий, пришлось привыкать к совершенно иным обстоятельствам. Если бы мне кто-то три года назад сказал, что я буду жить в съемных квартирах (за два года это уже четвертое съемное жилье), отдавая за него около тысячи евро, я бы рассмеялась. Да ни за что. Имея собственную квартиру в центре столицы, странно было бы отказаться от таких привилегий. Здесь стоит отметить, что побег от возможного уголовного преследования, безусловно, дело добровольное, но все-таки вынужденное. Не каждый готов примерить на себя тюремные будни и общение с правоохранительными органами. Но вернемся к главному — жизни в Европе. Изначально пусть и вынужденно, но сейчас принимаемое как счастье, все же лучше, чем в стране, в которой властвует Лукашенко.
Да, цены на жилье высокие. Если в 2021 году нам удалось найти двухкомнатную квартиру за 550 евро, то уже в 2022-м снять такую же в приличном интерьере (не привет из 90-х) можно от 800. Зимой коммуналка в начале этого года в пик холода обошлась в 270 евро. Большую часть на себя взяло отопление. Что ожидается этой зимой, сказать трудно, но хочется переехать в Африку, так как прогнозы неутешительные. Счета за электричество уже печалят, за август мы заплатили те же 270 евро. Угу, весьма ощутимо, но что есть, то есть. У тех, кто живет в энергосберегающих домах, коммунальные до 150 евро. Важно отметить, что рост цен на жилье и коммунальные связан с потоком беженцев и эмигрантов, нежеланием сотрудничать с Россией и покупать относительно дешевую энергию. Это выбор европейцев — не идти на уступки, потерпеть, но не заигрывать с человеком, развязавшим чудовищную войну.
Так как большую часть заработанных денег (а иногда и всех заработанных) уходит на оплату жилья, на всем остальном экономишь. Не балуешь себя морепродуктами в ресторане, не попиваешь вино вечерами с друзьями в баре, ведь бокал просекко обойдется в 7 евро, на эти деньги можно купить вполне приличную бутылку в Lidl и насладиться ею дома. Если у тебя ИП, то каждый месяц за медицинское обслуживание ты платишь 52 евро: за эти деньги тебе открыты двери всех поликлиник и больниц. И никаких очередей по три часа, никаких «вернуться за больничным через неделю», снова проведя в коридоре два часа, злясь на вечных «мне только спросить», все справки, анализы и диагнозы находятся в электронном личном кабинете, а врач, если нужно что-то порекомендовать, с вами созвонится. А наемным сотрудникам платить не придется вовсе.
Из страшного в плане денежных трат, пожалуй, все. Да, признаюсь, приходится постоянно жить, обдумывая свои расходы и то, где взять средств, чтобы все оплатить. И, может, было бы где-то внутри обидно и тяжко, что такие дикие суммы уходят на оплату жилья, если бы не новости, от которых действительно тошно.
Нет, это даже не новости, это реальность, в которой живет моя страна, разделенная на тех, кому нравится режим, и тех, кто против.
Иногда думаю: было бы в чем-то забавно попытаться объяснить какому-нибудь европейцу, что такое жить в диктатуре. Вот прям на пальцах. Где подписки на некоторые телеграм-каналы считаются преступлением. Выход с плакатом «нет войне», танцы под бело-красно-белым (историческим!) флагом, донаты политзаключенным, публикации в независимых СМИ, исполнение песни украинской группы, выдвижение в кандидаты на пост президента — все это страшные преступления, за которые тебя могут отправить в тюрьму. Даже сейчас, описывая лишь небольшую часть задержаний, трудно сложить внутри, что все это правда и происходит с моими знакомыми и незнакомыми людьми. Но достаточно открыть новости «Весны», чтобы принять как данность.
Как это объяснить обычному европейцу, что у него нет никаких прав? «Все, что не разрешено, то запрещено», — так сказал как-то милиционер одной актрисе в стенах суда, и эта фраза вполне тянет на девиз всей Беларуси.
Как рассказать о том, что некоторые педагоги позволяют себе хамить и орать на учеников? Мне недавно попался пост в соцсети: одна женщина описала свой поход в белорусскую школу, где педагоги позволяли себе ироничные издевки над детьми, но спасибо, что хоть партами не замахивались.
Может ли свободный человек, живущий в демократической стране, понять это? Я живу тут два года и тоже не могу. Если педагог ведет себя неподобающе, ты просто идешь на прием к директору или пишешь письмо-разъяснение и руководитель принимает меры. В Литве у нас была такая ситуация: учительница довела сына до слез в совершенно безобидном случае, мы попросили руководство отреагировать. Права ребенка оказались превыше учительских странных амбиций.
Возвращаясь к рефлексии, описанной выше: если бы мне три года назад сказали, что я буду платить столько за аренду, но буду при этом счастлива, я бы, может, удивилась. Во-первых, как заработать такие деньги, чтобы не отощать до образа рентгеновского снимка, а во-вторых, причем тут счастье, если очевидно, вся жизнь превратится в пахоту на аренду? Ан нет, все абсолютно иначе.
Тут всегда можно найти подработку: да, это и стройка, и ремонты, и покос травы, и сборка и разборка сцен и тому подобное. Здесь чувствуешь себя спокойно, не опасаясь больше микроавтобусов с затонированными стеклами, читаешь телеграм-каналы, какие хочешь, моего ребенка не унижают за разрисованные руки и лицо яркими фломастерами (любит это дело), я могу протестовать против войны в Украине, стоя с плакатом посреди площади. Мне здесь больше не страшно.
Моему мужу не страшно, моему сыну не страшно и моим друзьям тоже больше не страшно. Мы снимаем ролики, посвященные репрессиям в Беларуси, шутим над речами Лукашенко, танцуем под БЧБ-флагами, устраиваем дружеские встречи в уютной студии одного архитектора, ездим на море, летаем на выходные в другие страны (спасибо лоукостерам) и чувствуем себя невероятно свободными.
И лучше я или мой муж подработаем на стройке тут в Европе, чем вернемся в страну, которую захватил Лукашенко, превратив мою любимую Беларусь в мрачный концлагерь.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
