Вечером 19 июля по государственному телевидению показали белорусского «добровольца» Сергея Лановенко. С ним разговаривала сотрудница телеканала Ксения Лебедева. Еще раньше интервью у него брала и Елена Курхинен из «Минской правды». Тогда он рассказал, что воюет на Донбассе в составе армии самопровозглашенной ДНР и приехал в Беларусь в краткосрочный отпуск. Журналистка «Зеркала» позвонила в Генеральную прокуратуру как частное лицо и спросила, идет ли проверка в отношении белоруса из сюжета.
Журналистка позвонила по номеру, который указан на сайте Генпрокуратуры как телефон, предназначенный для «обращений граждан».
— На государственном телевидении разговаривают с добровольцем, который воюет в самопровозглашенной ДНР, это транслируется в СМИ. Насколько я знаю, в Беларуси есть статья о наемничестве… Почему этот человек на свободе и его тогда показывают по телевидению?
— Вы вообще не по адресу звоните. Это совершенно не наша какая-то компетенция. Мы не даем подобного рода комментарии. Вы звоните в справочный телефон Генеральной прокуратуры, где вам могут разъяснить порядок обращения в ее органы. Может быть, обратитесь в редакцию того телевизионного канала, где это транслировалось, чтобы вам дали комментарии, что там имелось в виду. Может быть, есть какие-то источники, которые эту информацию предоставляют — туда адресуйте эти вопросы. А вообще, относительно консультаций по законодательству вы можете обратиться к адвокатам.
— Я еще уточню. Ситуация выглядит так, что какого-то белорусского наемника транслирует государственное телевидение, но прокуратура не обращает на это внимания…
— Как я понимаю, конкретно ваши права не нарушаются. Но вместе с тем, если вы считаете, что происходит какое-то нарушение законодательства, вы оформляете все это официальным заявлением, направляете в наш адрес — мы проводим проверку. Но проверка начинается только после подачи обращения. У нас есть, конечно, проверки в порядке надзора… Но в данном случае вам стал известен факт нарушения закона, значит, вы должны об этом заявить.
— А если я вам сейчас сказала…
— Это справочный телефон. Все, что я могут пояснить, это порядок обращения в органы прокуратуры. Вот, например, путем подачи обращения.
— Просто как-то интересно получается. Теми, кто воюет в полку Калиновского, прокуратура интересуется, а вот этим человеком на телевидении — нет. Почему так происходит? Здесь я должна подавать заявление, а в иных случая прокуратура интересуется сама…
— Я не буду отвечать на ваш вопрос, потому что вы адресуете его не туда. Это не тот телефон. Ваши вопросы не по адресу.
— Может, есть другой телефон?
— Нет, это единственный телефон, по которому вы можете позвонить.
Должна ли прокуратура реагировать на звонки граждан?
Юрист, которому мы показали этот диалог (из-за опасений за безопасность, мы не указываем его имя), пояснил «Зеркалу», что в данном случае представительница Генпрокуратуры не права:
— В соответствии с законом «О прокуратуре Республики Беларусь» надзор за исполнением законодательства (так называемый прокурорский надзор) не ограничивается рассмотрением только письменных обращений граждан. Прокурорский надзор — это довольно широкое понятие, предполагающее контроль законности на основании любой поступающей в прокуратуру информации, а также самостоятельно собираемой прокурорскими работниками.
Более того, статья 14 названного закона прямо обязывает органы прокуратуры рассматривать обращения граждан, которые, как известно, могут подаваться и в устной форме. Из содержания ответов представительницы Генпрокуратуры я слышу, что она пытается уйти от неудобного для себя вопроса. А это, разумеется, никак не соответствует принципам работы прокуратуры.
Что говорится в законе?
Напомним, согласно белорусскому законодательству, не санкционированное властями Беларуси участие в боевых действиях на территории другого государства (при факторе получения материальной выгоды) считается наемничеством. Это статья 133 Уголовного кодекса Беларуси. Она предусматривает до 7 лет лишения свободы.
Есть и статья 361−3 «Участие на территории иностранного государства в вооруженном формировании или вооруженном конфликте, военных действиях» (при условии, что не было факта получения материальной выгоды). Она предусматривает до 5 лет лишения свободы.
Еще раньше в Беларуси не раз выносили приговоры людям воевавшим на Донбассе. Причем реальные сроки получали и те, кто сражался за Украину, и те, кто поддерживал самопровозглашенные республики.
При этом с начала войны в Украине белорусских добровольцев, которые воевали на стороне Киева, в государственных медиа стали называть «нацистами», «неонацистами», «националистами». Термин «добровольцы» в их отношении не используется.
