17 октября Минобороны собрало иностранных атташе, аккредитованных в Беларуси. На встрече белорусские военные заявили, что ради отстаивания своих национальных интересов наша страна вправе применять превентивные меры стратегического сдерживания «с использованием всех имеющихся средств, в том числе посредством применения военной силы». Но зачем делаются такие заявление? Военные действительно готовы к «превентивному» удару? «Зеркало» спросило экспертов.
Политический обозреватель Александр Класковский считает, что такими заявлениями военные «просто артикулируют те установки, которые они получают сверху».
— И тут складывается впечатление, что Владимир Путин сильно прижал Александра Лукашенко, загоняет его в угол, требует более активного участия в этой так называемой спецоперации. Похоже, что Лукашенко понимает, что он «не рулит» в этой ситуации и при каком-то стечении обстоятельств будет вынужден подчиниться. Он заранее подстелет себе соломку. Вот эти рассуждения или заявления о превентивном ударе напоминают мне мартовский пассаж Лукашенко про нападение, ставший мемом. Тогда звучал мотив о том, что это не мы виноваты, не мы первые начали. Хотя на самом деле понятно, что Кремль в той ситуации просто использовал территорию Беларуси для удара по Украине. Никто особо белорусского главнокомандующего при этом не спрашивал. И потому в этой ситуации Лукашенко нужно как-то сохранить лицо. Вот он и пытается это сделать, — отмечает Класковский.
Обозреватель добавляет, что теперь белорусский политик выбрал для себя новый мотив: «если что, можем и ударить, потому что видим, как ведут себя и Украина, и Польша».
— Это попытка Лукашенко подстраховаться на тот случай, если Путин вынудит его все-таки принять более активное участие в войне. Я думаю, Лукашенко видит состояние президента России, что тот закусил удила, идет ва-банк, повышает ставки. Он хочет победы любой ценой. И поэтому я думаю, что белорусский политик не исключает любые варианты. Если Путин пойдет и дальше напролом, не исключены удары и в направлении Сувалкского коридора — то есть уже возможна и региональная война. Во всяком случае, у меня такое впечатление, что Лукашенко боится непредсказуемости Путина. Многие обозреватели сейчас вообще рассуждают о степени его неадекватности, о том, что человек этот уже оторвался от действительности.
К тому же, по мнению обозревателя, для белорусских властей сохраняется угроза и от полка Калиновского.
— Белорусская оппозиция взяла на вооружение, как теперь все дружно говорят, вооруженный сценарий свержения власти. То есть мы слышим о «боевиках», о которых говорит Тертель. Они могут захватить райцентр и потом с боями продвигаться к Минску. Вот это для меня показатель того, что и Лукашенко, и его окружение все-таки боятся за свое положение после 2020-го, — добавляет обозреватель.
Похожего мнения придерживается и политолог Валерий Карбалевич.
— В этой фразе, с которой выступил от имени Министерства обороны полковник Ревенко, есть еще другой любопытный сюжет. Беларусь будет применять превентивные меры в случае угрозы нападения или в случае внутреннего конфликта. Хотя вроде бы при чем здесь к нему Министерство обороны? Этим должны заниматься другие ведомства: милиция, внутренние войска. Армия существует для защиты от внешней угрозы, — отмечает Карбалевич.
При этом он добавляет, что 18 октября председатель КГБ Иван Тертель «искренне объяснил, чего опасаются белорусские власти».
— Они боятся, что те белорусские формирования, которые воюют в Украине на стороне последней, могут пойти в Беларусь. И неслучайно недавно были слова о захвате такого-то райцентра. Тертель сказал, что «боевики» пойдут на белорусском направлении, к ним присоединятся какие-то добровольцы — и все они направятся на Минск. Я думаю, что эта угроза воспринимается белорусскими властями реально, и именно эта проблема является самой больной для политического руководства Беларуси. И поэтому именно этот фактор выходит на первый план. Милитаристские игры и грозные заявления, контртеррористическая операция, появление на белорусском телевидении каких-то раскаявшихся «террористов» вполне можно рассматривать в плане контрдействия, нейтрализации угрозы, которую видят белорусские власти. И это становится неким центральным элементом военной, внешней и внутренней политики, — отмечает Валерий Карбалевич.
